купить билет

КРЫМФРОНТ: ЕЩЕ НЕ КАТАСТРОФА

Для того, кто долго и внимательно смотрит в одну точку, все остальное на какое-то время как бы перестает существовать. Но и то, что находится в поле зрения, постепенно теряет ясность, а любые произошедшие изменения остаются вне сознания – взгляд «замыливается». К апрелю 1942 года командование Крымским фронтом, вновь и вновь посылая части на штурм немецких позиций, все менее отчетливо видело возможные варианты действий и перспективы, сосредоточив все усилия на прорыве вражеской обороны в центре. А бойцы из атакующих частей, раз за разом останавливаемые сплошной стеной огня кой-асанского узла сопротивления, все более теряли волю и наступательный порыв, уже не думая ни о победе, ни о сохранении собственной жизни…


В соответствии с директивой командующего фронтом, новое – третье – наступление было назначено на 3 апреля, но из-за продолжающейся непогоды перенесено на 9-е. Д.Т. Козлов и Л.З. Мехлис очевидно уже осознали, что планы, намеченные в предыдущих наступательных операциях (феврале и марте), выполнить не удастся, поэтому перед армиями фронта поставили ограниченные задачи – овладеть сильно укрепленным опорным пунктом Кой-Асан, который считали «ключом» к обороне противника.
К началу апрельского наступления наши армии имели в первой линии восемь стрелковых дивизий и две стрелковые бригады, еще шесть дивизий находились во втором эшелоне. Танковые части, как и месяц назад, были приданы армиям: 39-я и 56-я танковые бригады, 124-й и 126-й отдельные танковые батальоны – 44-й армии; 55-я танковая бригада и 229-й отдельный танковый батальон – 51-й армии; 40-я танковая бригада – 47-й армии, «потеснившей» 51-ю на правом фланге. Главный удар на этот раз должна была наносить 44-я армия.
При подготовке наступления была сделана попытка учесть опыт и недостатки предыдущих боев. Как отмечал секретарь парткомиссии фронта генерал-лейтенант Н.М. Проценко, были организованы группы прорыва, проведена отработка взаимодействия пехоты с танками, сделаны проходы в минных полях, для обозначения которых подкрасили белой краской камни со стороны наступающих, в последнюю ночь отрыли окопы для корректировщиков. Но вся эта подготовка была сведена на нет неумелыми действиями командования фронтом, стремившегося достичь успеха любой ценой.
Наступление было назначено на 6-15. Уже началась артподготовка, когда к моменту выхода войск на исходные позиции с моря подошел сильнейший туман, снизивший видимость до 2-3 м. Передвигаться в этих условиях было практически невозможно, поэтому начали поступать просьбы от командиров штурмовых групп о приостановке наступления и переносе его на более позднее время, но Л.З. Мехлис приказал вводить части в бой.
Пехота и танки пошли вслепую. Когда через несколько часов туман рассеялся, оказалось, что пехота, не продвинувшись и понеся от артиллерийского огня противника страшные потери, залегла. Танки сильно оторвались и вышли вперед, но часть их в условиях практически «нулевой» видимости попала на минные поля, часть – в болото. На южную окраину Кой-Асана удалось прорваться только нескольким танкам КВ из первого эшелона, но, лишенные поддержки пехоты, и они были вынуждены отойти.
Трижды в течение дня штурмовые отряды и группы 44-й и 51-й армий пытались атаковать Кой-Асан, но успеха не имели. Части 44-й армии остались на прежних позициях, частям 51-й армии на некоторых участках удалось продвинуться на 300-400 м, но только передовые отряды 400-й стрелковой дивизии, 12-й и 143-й стрелковых бригад потеряли при этом 2860 человек (1384 из которых пришлось на 12-ю бригаду) и более 50 танков.
Итоги первого дня были настолько тяжелы для наших частей, что на следующий день – 10 апреля – войскам была дана передышка. Боевые действия не велись, в танковых бригадах приводили в порядок матчасть и формировали из оставшихся в строю машин сводные батальоны.
Наступление возобновилось 11 апреля в 6-00. На участке 51-й армии выполнение поставленной задачи продолжалось прежними силами, при поддержке 229-го отдельного танкового батальона. Под покровом тумана наступающие части 400-й стрелковой дивизии медленно продвигались вперед, к 17-00 выйдя на рубеж 1 км юго-восточнее высоты 26,7 – 2 км северо-восточнее высоты с «тремя курганами» (продвижение за день составило от 150 до 300 м). Встреченные сплошной полосой огня 12-я и 143-я стрелковые бригады так и не смогли продвинуться. К исходу дня в 12-й бригаде оставалось 320 человек, в 143-й – 538; в 400-й стрелковой дивизии 834-й стрелковый полк насчитывал 211 человек, 829-й – 101, в 832-м не набиралось двух батальонов. Из одиннадцати танков КВ, участвовавших в атаке, на ходу остался один, из двенадцати Т-60 – четыре.
Еще тяжелее было положение в частях 44-й армии, наносивших основной удар на Кой-Асан и высоту 66,3 силами четырех стрелковых и одной горно-стрелковой дивизий при поддержке танковой бригады и отдельного танкового батальона. Из-за густого тумана и просчетов командования полностью повторились события 9 апреля. В безуспешных попытках взять Кой-Асан «в лоб» пехота понесла огромные потери. Так, уже к середине дня в 157-й стрелковой дивизии укомплектованными оставались только части тыла и связи, о чем командир дивизии полковник Томилов доложил Л.З. Мехлису. На угрозу быть разжалованным до командира роты и лично возглавить атаку комдив ответил, что, если ему дадут хоть одну укомплектованную роту, он выполнит задание.
В 14-35 девять уцелевших танков 39-й танковой бригады предприняли очередную атаку на высоту 66,3. При проходе минных полей разведчики ползли впереди и отбрасывали мины руками. До высоты дошли только два танка КВ, но не были поддержаны пехотой. Несколько раз танки возвращались, пытаясь повести пехоту за собой, но не смогли этого сделать и были вынуждены отойти. При отходе еще одна машина была подбита. За то, что лично не поднял в атаку пехоту, заместитель командира 39-й танковой бригады Вахрушев был в тот же день снят Л.З. Мехлисом, разжалован в рядовые и передан военному трибуналу. Лишь только благодаря помощи однополчан и рассмотрению дела в Наркомате обороны, приказом заместителя Наркома Вахрушев был восстановлен в звании, а позже и награжден за бои за Кой-Асан орденом Красного Знамени.
Подобные действия представителя Ставки свидетельствовали о полной растерянности в штабе фронта, командование которого, по-видимому, уже не могло предложить каких-либо путей для решения поставленных задач. Последние попытки овладеть Кой-Асаном в ночь с 11 на 12 апреля стали, по сути, агонией наступающих частей, которые не имели сил для прорыва обороны противника. Учитывая обстановку, сложившуюся на Керченском полуострове, Ставка Верховного Главнокомандования 13 апреля 1942 года отдала приказ о прекращении наступления и переходе к обороне.
Несмотря на указание Ставки, командование фронтом так и не сумело до конца осознать состояние и возможности личного состава частей и соединений, продолжая и в последующие дни проводить мелкие операции тактического значения. В итоге оборонительные рубежи не были созданы, резервы не накоплены, личный состав не отдохнул и не был готов к предстоящим боям, что и явилось причиной тяжелейшего поражения фронта в мае 1942 года. Но это было еще впереди…
В.В. Симонов