ТРОЕ ИЗ ЛАРЦА — ОДИНАКОВЫЕ С ЛИЦА

Однажды я стал свидетелем спора краеведов: чей музей был построен раньше — феодосийский или керченский. И отчего обе горы, на которых они были возведены, получили название «Митридат». 

Поставлю сразу точки над i: керченский — раньше, и по аналогии с горой Митридат в Керчи гору в Феодосии стали также называть Митридат. За образец был взят афинский храм Гефеста, располагающийся на горе, на рыночной площади, рядом с акрополем.

Храм Гефеста на афинской агоре

Здесь афиняне поклонялись Гефесту — покровителю торговли. Идентификация с храмом Гефеста основана, прежде всего, на свидетельстве Павсания, а также других авторов и надписей на статуях, найденных вокруг храма. Существовали и другие предположения, что храм посвящён Тезею (отсюда и популярное название Тезейон — именно так называли керченский музей) или Артемиде Евклия. Строительство храма было начато в середине V века до Р. Х. Дорическая колоннада окружает храм со всех сторон. Основание храма выстроено из паросского камня, выше которого использован белый мрамор — пентелийский для здания и паросский для скульптур. Имя архитектора Гефестиона неизвестно, но вероятно, что свой храм он возводил под влиянием проекта Иктиона, возводившего Парфенон на акрополе, строительство которого начато в 447 году до Р. Х.

Изготовленные между 421 и 415 гг. до Р. Х. Алкаменом для храма бронзовые статуи Гефеста и Афины не сохранились. Остались только скульптуры на внешней стороне здания. На восточном фронтоне, который виден со стороны рынка, на метопах вырезаны десять групп, связанных с подвигами Геракла. Северная и южная стороны украшены метопами со сценами из жизни Тезея, из-за многочисленности которых и предлагалось название «Тезейон».

В эллинистическое и римское время вокруг храма был разбит сад — археологи обнаружили ряды ям в скале для кустарника или маленьких деревьев. В конце VII века храм был преобразован в церковь Святого Георгия, что привело к архитектурным перестройкам. Под полами храма в византийский и турецкий периоды было сделано множество захоронений, последние из которых датируются концом XVII – началом XIX ст. В начале декабря 1834 года местное духовенство приветствовало в храме въехавшего в Афины, ставшие столицей, короля Ото. В дальнейшем, вплоть до 1930-х гг., здание использовалось как музей для хранения находок из раскопок.

Судьба распорядилась так, что в настоящее время лишь он продолжает украшать городской ландшафт.

Но копии античных храмов в Керчи и Феодосии не единственные. Храм Тезея неоднократно воспроизводился в Крыму: церковь в усадьбе Воронцова в Алупке (архитектор Ф. Эльсон, 1833 г.), павильон в Ореанде (К. Шинкель, 1838 г.). «Тезейон» как «образец» ввёл в употребление Ф. Эльсон, взявший его из альбома Стюарта и Реввета «Древности Афин» (Лондон, 1713–1788 гг.).

Популярность его на населённом греками юге естественна, и не случайно Церковь Петра и Павла, основанная в 1792 г. греческой общиной Севастополя, получила при перестройке (1843–1848 гг.) форму периптера. Только вместо канонического числа колонн 6 х 13 в Алупке и Керчи было 6 х 9, а в Севастополе 8 х 16.

Сама же практика строительства по античным образцам явилась, с одной стороны, следствием классицизма с его античной традицией, с другой — началом перерождения классицизма в эклектику. Мне известна даже деревянная копия этого храма, построенная в XIX веке в Нижнем Новгороде. К сожалению, это здание сгорело.

Музей в Феодосии

В 1871 году по личной инициативе и при финансовой поддержке Ивана Константиновича Айвазовского на вершине горы в Феодосии был торжественно открыт музей древностей — усыпальница героя русско-иранской (персидской) войны генерала от инфантерии Петра Степановича Котляревского.

Часовни начали сооружать после Указов Святейшего Синода в 1853–1856 годах. Их устраивали не только как надгробный памятник, посвящённый какому-то знаменитому своими деяниями во славу Божию лицу, но и как воспоминание о каких-то важных событий. В своей статье «Могила Котляревского» известный учёный А. Н. Маркевич писал: «Ещё в 1871 году ... покойный художник-маринист И. К. Айвазовский задумал построить в Феодосии здание для Музея древностей, помещавшегося в старой турецкой мечети. Переднюю часть его, обращённую к городу и морю с особым входом, он отделил для часовни в память о генерале Котляревском, в которую предполагал перенести и его прах, как важнейшую историческую реликвию в Феодосии. Здание музея и при нём часовня в память Котляревского было построено с Высочайшего соизволения на средства, собранные Айвазовским в Петербурге с выставки его картин, представлявших виды Кавказа, и было освящено архиепископом Таврическим Гурием 4 июля 1871 года».

В новое здание Музея древностей были перенесены все найденные в городе и его окрестностях археологические, исторические предметы, средневековые каменные плиты с надписями и гербами генуэзских консулов, драгоценное собрание медалей, монет античной и средневековой Феодосии-Каффы, Пантикапея, Херсонеса, Ольвии и Фанагории, старинные рукописи и книги. В 1917 г. городская Дума в связи со столетием со дня рождения И. К. Айвазовского приняла решение впредь именовать гору Митридат горой Айвазовского, однако это решение не было обнародовано и забылось. В 1925 г. экспонаты Музея древностей были перенесены в один из флигелей Картинной галереи, где был открыт краеведческий музей. А в здании Музея древностей на горе Митридат была открыта сейсмическая станция. В годы Великой Отечественной войны здание Музея древностей было взорвано фашистскими захватчиками.

Музеум в Керчи

В 1834 году поступило высочайшее распоряжение о кредите в 50000 рублей для постройки здания музея в Керчи, на горе Митридат, а уже в 1835 году постройка была завершена. Оно было выстроено по проекту одесского городского архитектора Егора Ивановича (Джорджио) Торичелли (1796–1834) и по собственноручным чертежам Керчь-Еникальского градоначальника Захария Семёновича Херхеулидзе.

Музей не сразу переехал в новое здание — только 24 июня 1841 года все вещи из старого музея были перевезены. «Можно судить о том, какое впечатление он производит со всех сторон Босфора, особенно, когда эта величественная громада, освещённая снизу фронтона доверху, отражается в волнах», — писал швейцарский путешественник Дюбуа де Монпере. Для охраны музеума рядом было построено караульное помещение.

«Часть древностей находится вне музеума и расположена у внешних стен здания. Внутренность музеума состоит из большой залы, которая освещается через стеклянную крышу. По стенам стоят шкафы за стеклом и пред ними столики, тоже за стеклом. В первых сохраняются древности большого размера, в последних — меньшего. Между первым особенно привлекают расписные греческие вазы. Числом и достоинством они не слишком замечательны, потому что лучшие и важнейшие из них отправлены в Петербург. Зато весьма много простых сосудов, которые попадаются во всех возможных видах и наполняют целых два шкафа. Не менее многочисленны находящиеся в третьем шкафу алебастровые и глиняные унгвентарии, слёзницы и другие стеклянные вещи. Много также в шкафу разной утвари, тут есть бронзовые зеркала, медные сосуды для жертвоприношений, разной величины стригили, ножи, щипцы и много других мелочей. В столиках более всего боспорских монет. Другой столик занят хорошо сохранившимися деревянными ящиками и полным банным прибором, с губкою, щёткою и деревянным гребешком. Посреди залы находятся два постава под стеклянными колпаками, где лежат золотые драгоценные вещи: кольца, частью гладкие, частью украшенные резными камнями, браслеты и ожерелья, золотые листы, застёжки и другие украшения. На стене, выше шкафов, размещены вделанные в стену надгробные камни с барельефами и надписями». Это описание оставил директор Второй одесской гимназии П. В. Беккер.

Здание оказалось непрактичным: через верхний люк, откуда падал свет, проникал дождь, крышу срывал ветер, помещение не отапливалось. В марте 1852 г. Керчь-Еникальский градоначальник Д. И. Гагарин сообщил министру внутренних дел Л. А. Перовскому о сырости в здании музея, порче от неё предметов из дерева, просил камины для отопления здания в зимнее время и замену черепичной крыши железной. «Необходимо допустить исправления в люке, через который музей освещается сверху, и сделать в нём двойные рамы». Следует заметить, что эта просьба была услышана и на ремонт здания были выделены средства.

Англичане и французы, захватившие 12 мая 1855 г. Керчь, разорили музей и устроили в нём пороховой склад. «Дверь музеума выломана ... пол мраморный выломан, камины выломаны, стекла в люках выбиты, мебель и шкапы в нишах уничтожены. Древние вещи, хранившиеся в музеуме, расхищены... Мраморные львы и надгробные памятники, бывшие под колонами музеума, все похищены, кроме некоторых, не имеющих значения». По сведениям Н. П. Кондакова, пол музея на несколько вершков был устлан битой посудой и стекла. Оставшиеся в Керчи ценные вещи (в том числе и керамика) были вывезены за границу английским полковником Уэстмакоттом. Здание музея в 1860 году было передано Духовному ведомству и освящено 12 июня 1861 г. во имя Александра Невского. Однако разместившийся здесь храм во имя св. Александра Невского просуществовал недолго, с 1877 г. в стенах здания появились трещины, и 2 декабря 1883 г. он был закрыт из-за аварийного состояния. В начале XX в. в здании располагалась церковь Евпаторийского полка. С 1922 г. оно вновь принадлежало музею. В 1926 году, в 100-летний юбилей Керченского археологического музея, там была устроена выставка рисунков древностей, выполненная Дамианом Васильевичем Шибнёвым (1881–1930). Его трудами в 1922 году при археологическом музее впервые была создана картинная галерея, которой он и заведовал. Дамиан Васильевич сделал великолепные зарисовки археологических памятников. Сохранившиеся рисунки и по сей день успешно используются в экспозиционной и выставочной работе Керченского историко-культурного заповедника.

Само здание без всяких серьёзных на то оснований было снесено в 1959 г. Позднее на его месте располагался ресторан «Митридат», и ещё на моей памяти — грохот музыки, разносящийся над проливом и накрывающий Керчь по вечерам. Теперь и от ресторана остались руины. Глядя на старинные картины и открытки, понимаешь, что античное здание не только украшало город, но и служило видимым, связующим звеном между древним Пантикапеем и современной Керчью. Мне бы очень хотелось бы вновь увидеть античный храм над Керчью, на горе со столь уникальным именем — Митридат.